Принцесса - Страница 21

Штефан смотрел ей прямо в глаза и язвительно усмехался:

— А теперь мы поднимем вашу юбочку, госпожа! Этой неприятности можно было избежать, если бы ты проявила немного больше здравого смысла.

— Черт тебя побери, — вскричала Таня. — Ты не посмеешь сделать это! Не трогай меня! Штефан потащил ее к кровати.

— Посмею, конечно, — ответил он спокойно и приступил к делу.

Таня оказалась лежащей лицом вниз на своей кровати, Штефан незамедлительно уселся ей на ноги и только тогда отпустил одну ее руку. Но она все равно не могла достать его, сбросить с себя, освободиться, даже повернуться было невозможно.

— Я тебя убью за это! — простонала она. Тогда он прижал ее голову к подушке, чтобы она замолчала и не посмела кричать и звать на помощь. Таня почувствовала, как он освободил подол юбки, поднял его…и быстро опустил, издав при этом какое-то непонятное восклицание.

— Лазарь! — позвал Штефан.

Значит, они не одни! Таня с трудом повернула голову к двери и увидела на пороге того самого Лазаря, который не давал ей убежать еще внизу. Господи, за ним явятся остальные, чтобы увидеть ее унижение!

— Нашел? — спросил Лазарь.

— Нет еще. Иди и подожди меня.

— Я думал, тебе понадобится свидетель. Штефан тоже так думал, но он предполагал показать Лазарю только часть ее тела, приспустив кружевные панталоны. Но оказалось, что у этой бедняги под одеждой нет никакого белья, даже нижней юбки.

— Конечно, мне нужен свидетель, но дело в том, что у нее под юбкой ничего нет. Ты поверишь мне на слово?

— Вне всякого сомнения, — с готовностью отвечал Лазарь и попятился, но за дверью раздался его сдавленный смех.

Наступила тишина, и Таня едва сдерживала слезы. От стыда и унижения ей хотелось не то что плакать — рыдать! Она попробовала высвободиться, но у нее ничего не получилось. Как же могло так случиться, что она подвергается постыдному осмотру и этот негодяй, силой добившийся своего, еще несколько минут назад предлагал ей…

Штефан тоже испытывал некоторую неловкость, но, желая избавиться от этого чувства, заявил с некоторой бравадой в голосе:

— Ну, вы меня просто удивили, госпожа! Такая готовность! Ваши клиенты, должно быть, очень довольны, что можно безотлагательно приступать к делу!

— Иди к черту! — отозвалась Таня, но не смогла удержаться от оправдания. — Если бы у меня были деньги, чтобы купить себе белье, я бы носила его. Но это тебя не касается!

— Пока не касается, но через секунду я докажу тебе, что мне до всего есть дело, даже до твоей одежды.

Таня почувствовала, что он снова приготовился задрать ей юбку. Оставалось только одно средство остановить его. И она была готова даже на это.

— Пожалуйста, — взмолилась она, — не надо… Я буду…

Он остановился и подождал секунду, но тем не менее медленно приподнял подол.

Таня сжала зубы, лицо ее, спрятанное в подушку, пылало. Какому унижению она подверглась! И ради чего? Ради глупого фарса, который разыгран только затем, чтобы им легче било ее заполучить! Она же предупредила, что у этой компании ничего не выйдет, что она раскусила весь их грязный замысел. Но это не возымело действия. И вот теперь ее унижают и оскорбляют. Есть одно объяснение: этот человек испытывает дьявольское, садистское наслаждение, издеваясь над ней.

На самом деле Штефан и не собирался издеваться над девушкой. У него были совсем другие мысли, он даже на минуту забыл про метку, пока медленно, дюйм за дюймом исследовал гладкую нежно-розовую кожу. То, что представилось его взору, обычно удается разглядеть любовнику во время сладких утех, поэтому неудивительно, что вид замечательных округлостей возбудил его. Он невольно залюбовался ее бедрами, даже повыше приподнял юбку, чтобы увидеть изящный изгиб талии…

Таня вскрикнула от отчаяния, и это отрезвило Штефана. Он, правда, не спеша продолжил поиски. Он не испытывал ни малейшего угрызения совести или стыда оттого, что руки его осторожно поглаживали ягодицы несчастной жертвы.

Таня закричала громче, она уже просто закипала от злости. Тогда Штефан решил ускорить дело. Он разгладил складку слева и увидел маленький полумесяц, именно там он и должен был находиться.

Тогда он уселся рядом с Таней, даже не одернув задранный подол ее юбки. Наклонился прямо к ее уху и прошептал:

— Есть подтверждение того, что ты обязана подчиниться закону и нашей воле.

Таня наконец смогла повернуть голову, но руки ее все еще были несвободны.

— Ты подонок…

Но тут он резко повернул ее на спину и впился в ее губы страстным поцелуем. Этого она меньше всего ожидала, но стерпела не в силах оторваться от него. У нее был небольшой опыт поцелуев с мужчинами, когда они украдкой зажимали ее где-нибудь в углу. Но так ее никто никогда не целовал. У Тани даже закружилась голова и по телу пробежала сладкая дрожь. На мгновение она забыла обо всем… Последним усилием воли она взяла себя в руки, и тут же к ней вернулось чувство стыда, отчаяния и злости. Она впилась зубами в губу искусителя… Он вскрикнул и отстранился. Крепко сжав ладонями ее лицо, Штефан смотрел ей в глаза.

Девушка оцепенела от ужаса. Нет, не пронзительного дьявольского взгляда испугалась она, это можно пережить. Другое взволновало ее: Штефан может испортить весь ее тщательно наложенный грим. Поэтому она не стала делать резких движений и вступать в борьбу.

— Обычно проститутки не так разборчивы, — тихо произнес Штефан, — почему же ты сопротивляешься?

Тане было отвратительно то, что ее считают проституткой, но она не стала оспаривать это. Притом что Штефан так любит всякие доказательства, он наверняка потребует их у нее, а это означает, что она должна будет переспать с ним, чего она не собиралась делать.